Это не темнота. Это я ослепла от боли. Солнце кожей чувствую, глаза открыты и не вижу ничего. Только запах истоптанной травы Коллизея перед моим лицом. Сейчас главное не шевелится, и дышать медленно, а то стрелы будут царапать ребра так, что боль по всему позвоночнику пойдет. Дугой выгнешься, ещё хуже сделаешь. Уж я то знаю. Пытаюсь свернуться калачиком. Я не умру. В Коллизее никто не умирает. Ой! Да не несите меня, изверги. Стрелы вытащите! Только молчать мне надо. Кому нужна моя слабость? Чуть-чуть полежать и раны затянутся...
Ну вот. Я уже вижу свет, комнату для отдыха с высокими колоннами и ажурной аркой и гладиатора Коллизея, который принес меня сюда. Спасибо, что не отволок как мешок. С орками обычно не церемонятся. Я ведь отнюдь не Дюймовочка по человеческим меркам. Приподнимаюсь на руке и киваю в ответ на вопросительный взгляд человека. Да, я в порядке. Разве в Коллизее может быть иначе? Отходит. Теперь можно кровь проглотить. Когда не ожидаешь удара, то он всегда кажется болезненней. А сегодня я уже три стрелы вытащила. Первая меня с ног не сбила. Я ее рукой поймала и даже глупо хихикнула. Шутки у воинов такие. Твою выдержку могут проверить в любой момент, а в Коллизее так святое дело. Но шаману в спину стрелять, на мой взгляд, странно.
Поднимаюсь на ноги и жду пока уйдет боль. Отворачиваюсь к стене и стаскиваю с себя одеяние мага, которое опять надо очистить от крови. Орчихи показной стыдливостью не страдают, но на Арене людей полно. Их шокировать не стоит. Голову в кожаный нагрудник, поправляю на плечах, закрепляю на спине, теперь металлический пояс. Оборачиваюсь и только сейчас замечаю взгляд человека на себе. Чего расселся? На арене должен был быть давно. Пытаюсь испепелить взглядом, но вовремя вспоминаю что слишком пристальный взгляд люди часто воспринимают с сексуальным подтекстом. Демонстративно провожу рукой по спине, где только что были раны. Воин тушуется, кмыкает что-то и выходит через арку. Во-во, чеши давай.
В тяжелых мифриловых рукавицах не чувствую мира духов. Едва нахожу нужных, получается медленно. А вот Хранитель всегда рядом, но держать его долго в этом мире не могу. Устаю быстро. Теперь к воротам. Гвалт, звон оружия, хохот и разряды заклинаний истинной магии оглушают, и всё это ещё солнцем залито. Даже не жду пока глаза привыкнут и вслепую шагаю к своей обидчице второй раз за день. Только бы Хранителя не упустить, уж я тебе покажу, что такое орочий разворот с секирой. Я знаю, меня научили. Но не судьба мне наказать ее. Меня не видят в упор. Она хихикает с гладиатором из стана Драконов. Я даже растерялась. Сама я ни за что не нападу на того, кто этого не ожидает. Не по орочьи это. С другой стороны не верю я, что она меня не видит. Так и клокочу от гнева стоя на месте, как дура. Но теперь я уж тяжелую броню не сниму. Воины подождут чар чуть дольше.
Она - темная эльфийка. Не первая красавица среди своих, но я то вообще рядом не стояла. У нее за плечами школа лучниц-фантомов. Им может быть и не хватает грации светлых предков в обращении с луком, но наконечники и стрелы они используют, не приведи Ейнхазад. Одного взгляда на ее руки достаточно, чтобы понять, что сорокафунтовый лук она натянет не моргнув глазом. А где ее подруга? А вот она, у входа в комнату отдыха. Подруга у темной - человек-ясновидящая. Надменная, как многие люди, но молчаливая. Это чтобы за умную сойти, значит. Она свое дело знает, и только.
Встретила я их на вторую неделю после оттиснения печати клана. Темная была настоящим воином, то есть была шумной, почти горластой, потрясала оружием на манер орчих и разбрасывалась кровожадными угрозами в сторону врагов и положив руку на плечо какому-нибудь меченосцу трясла его с одобрением. Всё это производило хорошее впечатление на солдатню. Своя в доску и всё такое, но меня такое поведение сбивало с толку. Как-то это не вязалось с томным образом поклонниц темной богини Шилен.
Видела я их редко. Они вечно вместе пропадали где-то, периодически появляясь у лагерного костра и эльфийка размахивала руками, пугая страшными чудовищами и далекими землями, хвастая трофеями, которые, правда, оставляла себе, и подвигами, а я смотрела на ее лук... Лук был зачарован ясновидицей. Я точно это видела. Заклинание заострило стрелу и не позволяло ей дрожать. Такое зачарование позволяло легче целиться в уязвимые места. Наложенное на кинжал, или меч, это заклинание сгущало воздух вокруг кончика и позволяло двигать их по плавной, изящной линии. Замечетельные чары. Кое-что я и сама умела, но большая часть наложенных на это оружие заклинаний мне была не по зубам.
Подвиги лучницы, о которых она рассказывала, впечатляли меня, зеленую во всех смыслах, ибо совершались в одиночку, в местах куда не ходил сам Император, даже с личной гвардией. Однако, эта самая личная гвардия, состоявшая из воинов с двумя мечами, лишь вежливо улыбалась слушая эльфийку и тихо ворчала, а иногда и роптала в пол-голоса. Я не могла этого понять. Она же герой! Она столько может! Ее лук не знает равных во всей Империи! "Только благодаря ясновидице," бросил один из воинов в ответ на мои осторожные расспросы. Я решила, что они завидуют. И убедилась в этом, когда эти воины взяли на воспитание мрачного паренька с Островов, отдав его в школу магии и оплатив его обучение, когда выяснилось что у него есть дар.
Грустной лучницу я видела всего пару раз. Она жаловалась на одиночество, что ходит всегда и везде одна, на недостаток мужского внимания. К моему безграничному удивлению люди остались глухи к этим словам, хотя каждый из них мечтает о такой женщине! Без энтузиазма, но они предложили ей пойти с ними на охоту. С энтузиазмом отозвался на ее слова лишь орк, который был старше меня, много мудрее и... дурачился, но лучница замяла разговор, подобрала подругу и они снова ушли на охоту вдвоем. Я решила что скоро ей потребуется новый лук. Она ведь забралась туда, куда никто не ходит по одиночке, где своими силами не справиться никому.
"Вы поймите какой сильной я стану с новым луком!" услышала я вскоре. Она возбужденно бегала от одного солдата к другому, "Ради чести клана и достоинства союза я буду стоять на защите рубежей от любой падали посягнувшей на наши границы!" Да, такой она была. Лук был очень дорогим. Мне бы пришлось работать год, чтобы получить его, но если поделить на всю гвардию империи, то цена была подьемной. Наверное. Я с деньгами не дружу, но честь союза и клана от врагов надо было защищать. Хотя жила Империя на удивление мирно, против таких доводов возражать никто не стал. Разве можно скупиться на защиту? Огромная сумма денег была потрачена на новое оружие.
А сегодня в Коллизее лучница испытала этот лук на мне. И я это запомнила.
***
Если подходя к городу на улице не видно кокабурра и тигрят, если слышна лишь необычная тишина, если ты видишь только спины, и где-то гудит осиное гнездо, то значит что-то случилось. Только спины я видела и в тот печальный день в Дионе, все жители и воины медленно плыли к центральной площади. Голос глашатая, который лениво дребезжал оттуда по улицам, издалека мне показался визгливым и неприятным, но это было лишь эхо. На лобном месте стояла темная эльфийка и громко вещала, держа лук над головой вместо знамени.
- ... потешались над нами! Ограбили наших охотников! Они подняли на смех нашего посла! Им не место на землях Империи! - говорила она, счастливо улыбаясь. - Всё началось с малого, но теперь - ВОЙНА!
У меня на секунду всё поплыло перед глазами. Война это же боль, разрушения, смерть. Как можно ей радоваться?! Почему не преуспели дипломаты?! Что произошло на охоте? Вопросы вихрем закружились у меня в голове и я, кажется, даже скулила на манер затравленного зверя. К счастью, никто этого не слышал. Спасибо моей способности быть незамеченной, отрицательная сторона проявлялась в том, что вопросы было задавать бесполезно. Я встала в сторонке и стала слушать. Простояла я так почти до заката, радуясь, что в свое время натренировалась выдерживать изнурительные, многочасовые бои. - Воюет Император или все графства? - шумела толпа. - Император отправляет свою гвардию к псам. Графства вправе сами решать свою судьбу! - ответила лучница-фантом, царственно улыбнувшись. - Кто они? Сколько их? Кому они принадлежат? Почему мы воюем? - посыпались вопросы. Причину войны лучница обьяснила сбивчиво и невнятно, хотя, кажется, была там в первых рядах, в остальном по обрывкам фраз я восстановила картину и отправилась в орочий лагерь.
Орки так и не смогли подобрать себе дом в городе, в котором могли бы дышать свободно. Потолки были слишком низкими, в закрытых помещениях кочевой народ задыхался, а благообразные соседи терпеть не могли шум от скорых на расправу и драку орков. Это вам не орочья деревня, где стену хоть тараном бей. В конце концов орки поставили палатки, тенты, установили жаровни в одном из дворов, куда все дома выходили глухими стенами и умудрились наладить быт по своему пониманию прямо посреди цивилизовации людей и гномов.
Меня приветствовали сдержанными кивками. Я вздохнула. Слишком леди среди орков. Слишком орк среди леди. И вот так всю жизнь. Под одним из тентов я нашла своего приятеля, который едва повел глазами в мою сторону, достал ещё одну тарелку, положил туда кусок жареного мяса и воровато налил мне красного вина, чтобы его не застали с эльфийским напитком в руке. Меня условности мало волновали, поэтому вино я пила спокойно.
- Мы воюем, - сказала я. - Мыыгххы-ым, - утвердительно промычал он, одновременно отдирая зубами мясо с кости, и вопросительно посмотрел на меня. - С кем? - Я пожала плечами. - Чужаки. Пришли издалека, возможно из-за Океана. Встали у границы. Императору всё равно. У границ кто только не селится. Даже на землях Империи живут и охотятся кто ни попадя. - Ну, дыкть. И чё? - Не поделили они что-то с нашей охотничьей партией. Дошло до мечей, потом похватали раненых, трофеи и разбежались по углам. Похоже цапнули они больше, чем им полагается. Или наша глава лучников приложила свою лапку. - я рассказывала так, как поняла сама. - А, эта. Гым, однако. - он вытер рот рукавом и мечтательно закатил глаза, видимо, вспомнив лучницу. Я тихо фыркнула, но он услышал и снова был весь внимание. - В смысле, приложила лапку? - Она, кажется, рада войне, - заметила я, - Наверное, это шанс для нее закрепится в глазах Императора и его приближенных. Она и так много на себя взяла, выступая вместо Высочайших Советников. - Она что, такого права не имеет? - удивился орк. - Формально - нет. Но она вовремя воспользовалась моментом. Во время войны легкие нарушения протокола не будут замечены. Видел бы ты как легко она разрешила графствам не участвовать в войне. Приближенная приближенного Императора. - Лучница правит графствами Империи? Однако... - восхитился воин. - Я же говорю. В высокой политике главное оказаться в нужное время в нужном месте. Ну и желание. - Ага, хочешь сказать у тебя желания быть вестником или Советником нету. - Я всё равно ей стану, noblesse oblige, хотя бы формально, но я бы предпочла сама вести переговоры. Хотя прямо сейчас к войне я не готова, ни морально, ни физически. - Не ной. Ты всё время ноешь про свою слабость. Позор на орков из-за тебя! - вдруг взревел он. Я заморгала и попыталась убраться подальше в стену. Он был прав, уверенности в силах своих мне недоставало. - Ты сама всего добьешся, так чтобы я от тебя такого не слышал. Ты будешь самая зеленая оверлядь в этой имперрии, - прорычал он и я покорно закивала. Когда решения принимаются за тебя, это бывает приятно, но демонстрировать это не следует. - Убедил, - сказала я самым независимым тоном, на который была способна и стала собираться. - Пойду посмотрю на наших врагов. - Так а чего они откупные не выставили? - смягчился орк. - Представь себе - нет. Любой клан на землях Империи уже отделался откупными, добавил подарок, вежливо улыбнулся и конфликт был бы исчерпан. А эти обсмеяли и отправили восвояси посла Императора. - Однако... - подытожил мой друг и я направилась к выходу, но он окликнул меня снова. - Ната! Ты это, стала говорить как дворцовая фря. Смотри, такими темпами подстригут тя под пуделя и ты только рада будешь. Я хмыкнула и вышла из под тента, надеясь что вражеский лагерь меня не ждал.
***
Как описать то, что происходило тогда? Как уложить в словах тот вихрь событий, слов, чувств, который владел Империей аж... пять дней? У Империи достаточно обширные территории, то что очень сильно влияет на один регион может пройти вообще не замеченным в другом. А тут война... И кто решил, что она повлияет на всех?
У меня язык не поворачивался назвать происходившее войной. Стычка, вооруженный конфликт - самое большее, на что тянула эта кампания. В первые дни войны она была очень сумбурной. Начинавшие ржаветь рыцари Императора воодушевились и вихрем носились по равнинам, разрушали лагеря, избивали не успевших уйти, в город возвращались взмокшие и мрачные. Новости о таких "победах" меня не радовали, хотя полагающиеся нашивки и почести воины получали.
И я получила одну нашивку, совершенно позорную для любого орка или орчихи, совершенно случайно: вражеский воин, совсем юный, просто наткнулся на меня в лесу, выдал полагающийся по этому поводу вопль ужаса и дал деру к городу. Не настолько же я страшная, чтобы так вопить! Я обиделась смертельно и побежала догонять, думая, что вот так рождаются сказки про ведьм, гоняющихся за Иванами-дурачками. Убила и ушла не оборачиваясь. Противно потом было. Как говорится, если на душе скребут кошки, то они закапывают это самое. С тем эльфом-убийцей всё на своих местах стояло: он - убийца, я беспомощная защищающаяся жертва нападения. Допацифиздила его до самых Островов и пошла по своим делам.
Не я одна была в смешанных чувствах. Вот рыцарь Шилен в замешательстве стоит перед гномочкой врага. Поддался на чистый невинный взгляд огромных глаз. Дурень. Они чистые и невинные потому что мук совести быть не может в принципе: совести нет. Некромант позади рыцаря не раздумывает. Лишенная жизненных сил гномочка складывается перед ногами рыцаря. Вот кто из них плохой, кто хороший? Этика на войне с ума сходит. Да и по орочьи ли это философствовать на такие темы? Тьфу...
Визит во вражеский лагерь прошел удачно. Я просто села на склоне холма с подветренной стороны в не очень высокую траву. В одеянии мага Кармии меня было просто не видно. Тусклый зеленый моей одежды, серозеленая кожа, пыльная, ржавеющая на конце трава, рыжые волосы с ведминским хвостом и медного цвета секира уже с десяти шагов сливаются в одно целое. Проверено ещё в юности. Я ведь ещё тогда научилась прятаться.
Вечером я закрыла за собой дверь трапезной королевской гвардии. Для самой себя я решила, что мне можно сюда входить. Кроме того, хотелось проверить насколько мне простят такую наглость. Сама себя я бы не простила. Может быть меня опять не заметили в свете камина, может быть я всё таки имела на это право, может быть ошибку протокола стерпели, но меня не попросили выйти, а значит всё в порядке. Дело в том, что трапезная давно превратилась в военную ставку благодаря огромным столам на которой можно было разместить планы, карты, флажки и фигурки изображающие войска. Детство, на мой взгляд, но вояки без этого себя не уважали. Впрочем, сегодня штабной антураж был без дела.
- Держите ушки на макушке, - У капитана личной гвардии императора было труднопроизносимое имя Констонтес, с ударением на последний слог. Говорил он угрожающе спокойно. - Братской могилы твари не заслужили. Если они презрели гостепреимство Империи то дно болота их новый дом! Разошлите соглядатаев. Мне нужна их численность, вооружение, отношения с дальними рубежами, где бывают, что добывают, что едят, где, с кем и в каких позах спят! - солдатня хихикнула. - За сведения плачу золотом. Высочайшим приказом нам велено разгромить врага. Охотничьи партии должны снабжаться медикаментами, оружием, на ночь выставлять дозорных, прикрывать костры, магам не переутомляться, собирайте лекарей по городам. И точите оружие. У меня всё.
- Кроме того... - начал ещё один капитан. Это был темный эльф с огромным для его роста щитом. Говорил он много мягче, почти что томным голосом. Я, в очередной раз превратившись в статую, слушала приказы и отчеты, доклады и планы, короткие, точные, уверенные, и начала понимать, почему личная гвардия Императора не уважала лучницу-фантома. От нее больше всего было шума, эмоций и страшных угроз, место которым было на площади, но не здесь, в спокойной обстановке штаба.
- Они изгнанники, - ляпнула я, чувствуя, что начинают гореть уши. Констонтес приподнял брови в мою сторону. Я глотнула воздуха, подошла ближе и ткнула на карте место, где был расположен их лагерь. Как могла я рассказала свои сомнения и предположения, стараясь не слишком фантазировать. Про Бездушный Народ, про тяжелые луки, про грабежи Фаллмера и так далее и тому подобное о нашем враге. Капитаны откинулись на своих стульях и переглянулись.
- Скоро они станут серьезной угрозой, поэтому нужно заявить о готовности к перемирию и его условия... - подытожила я, но тут Констонтес поднялся. По тому как он меня перебил, я поняла, что сказала самую большую крамолу в истории Империи, фактически поставив, под сомнение решение самого Императора.
- Вот что, Ната, - человек обхватил мои плечи и доверительно заговорил на пониженных тонах о том, что... о... я не помню. Что-то о чести и достоинстве Империи, о примере для подражания, кажется. Я вообще Паагрио знает о чем думала, вдруг оказавшись в сильных руках. Очнулась я за дверьми трапезной, когда за мной закрылась дверь, вздохнула, в очередной раз прокляла свой выбор профессии и направилась по своим делам. Не мое это дело в мужские игры лезть. Только спустя много дней я узнала, что моя речь впечатлила мужественного капитана, а тогда я-то думала, что несла всякую чушь.
- Пересекая двор я встретила командира. Шутя салютовала, была удостоена подергивающегося уха и безмятежной кривоватой улыбки.Безмятежной? Всё правильно. Чтобы не решили капитаны гвардии, а его слово останется решающим. Ему и присутствовать на заседании незачем, он и так знает что там будет сказано. В очередной раз почувствовав себя ребенком, я чуть-чуть покупалась в этих ощущениях, позавидовала той, что когда-нибудь его заарканит и снова собралась в саму себя, топор, цинизм, зеленая кожа. Вроде все на месте. Хотя бы понимаю его ценность, а не воплю на каждом шагу о бездействии властей.
Мимо прошла парочка гномов с деланным возмущением обсуждая Гиранский рынок и его цены, на которых сами и делали состояние. Одного из них я узнала. Когда-то давно из его рук я получила нужный амулет. У конюшен полуголый воин пытался помыть страйдера, тот фыркнул в ведро с водой и человек стал ещё и мокрым. Эльфийки обоих мастей переливчато засмеялись и зашушукались, глядя в мою сторону. Как это не по орочьи. Не в первый раз они обсуждают мою солдатскую походку, огромный рост и манеры, но я сегодня в силе и вас месяц никто не поцелует! Нет, месяц это жестоко. Неделю. Ведьма я или кто? А что я тогда встала, как столб, посреди улицы? Что-то не так, успела подумать я.
- ВРААГИ-И-И-И! - истошный вопль вывел меня из очередного самоанализа. Через минуту я уже знала, что боевой лагерь находится в тридцати лигах к западу и скорее всего в полной боевой...
***
Во всех историях и легендах, что я слышала, в самые страшные моменты была ночь, лил дождь и разносились раскаты грома, но в жизни всё было не так. Яркое солнце, цветущий Аден, поющие птицы и чистое небо совсем не сочетались с моим настроением. Сквозь высокое и узкое, как бойница, окно я прекрасно видела двор. Там собирался караван из нескольких страйдеров, до верху нагруженных тюками. - Кто на этот раз? - спросила я. - Два чаропевца стихий, мастера школы богини Евы.. - дворецкий привычно пустился в перечисление титулов. - Светлые? - перебила я, скрыв раздражение за поджатыми губами. - Да, Ната, и их фаворитка, та жрица Шилен, - устало закончил он без формальностей. Я кивнула и обперлась лбом на ближайшую стену. Чувствовала я себя так, как будто по мне осадный голем прошелся.
Беда не приходит одна. Она всегда ведет за собой пару сестер. Через месяц стычка переросла в настоящую войну. Её описание интереснее всего для рассказывающего, в пьяном бахвальстве и, быть может, для архивов. Мне же описывать битвы не имеет смысла. Всегда будет кто-то, кто сделает это лучше меня. И хотя я помню каждое движение на поле боя, от битв у меня осталось лишь послевкусие. Кровавое, как бы дешево это ни звучало.
Я хорошо запомнила свою первую схватку. Вот в ответ на нашу неожиданную атаку поднимается человек, вытаскивает шипастый лук из-за спины и начинает посылать стрелу за стрелой. Под его прикрытием эльфы лучники обоих цветов подхватывают оружие и растворяются в подлеске. Мы ошарашены, враг не разбежался в разные стороны от внезапной атаки, быстро перегруппируется и наносит ответный удар. Наши воины хорошо вооружены. Даже слишком. Дорогие доспехи лучших мастеров сложно пробить, но легковооруженные эльфы быстро двигаются и их много. Мы берем грубой силой, они числом и умением. Как раз тот момент когда из стычки война стала войной. И в то сражение нам было нанесено скорушительное поражение. Я узнала насколько горькими они бывают.
Потом по Империи прошелся странный мор, которым заболела и я и многие другие и самое страшное, что заболел Император. - Привет..ствую, - ничтоже сумняшеся ляпнула я. - А где же ave imperator? - он усмехнулся, подшучивая, нестарый ещё человек, усталый и с тлеющим вулканом внутри. Вулканом, который его сжигал. Это был мой последний разговор с ним, хотя говорила я редко вообще, а с императором ещё реже, но после разговора с ним, я уже ни за что не оставила Империю. Это был мой новый дом.
Император ушел тихо. Нет, не умер, разницы почти не было. Он ушел в дальние монастыри и с ним те, кого болезнь поразила так же сильно. В том числе и тот орк, который, я надеялась, станет моим учителем.
С переломным моментом в войне, с болезнью и уходом Императора, с глупейшими шутами и паникерами в Империи наступил кризис, масштабнее которого я не видела в своей жизни. Люди ходили хмурыми, опасясь заражения, мало общались, роптали при любой самой малой потере в сражении, легко забывали победы и ее героев. Забыли Императора. Император перед уходом назначил регента, того самого темного эльфа, который до сих пор кажется выше меня. Он всегда был серым кардиналом, никогда не стоял за троном, хотя незримо там присутствовал. На самом деле он носился по всей Империи и даже по паре соседних. То пил пиво с гномами, то показывал остроту меча в десятке мест, то просто пинал кузнецов в нужном направлении. Кипучая деятельность приносила свои плоды. Вооружение двух крупнейших графств Империи было на высшем уровне. Рано или поздно крестяне научились шагать если не в ногу, то хотя бы в одном направлении.
Он оказался на месте политика, на враждебном поле, с целой империей в многие сотни человек в кризисе, в состоянии войны, эпидемии и ... справился. Хотя мало кто протягивал ему руку помощи. Как всегда бывает при ставке человека на должность, его начинают кусать со всех сторон, чтобы выявить слабые стороны на будущее. Слабых сторон не было. Был только один спорный шаг с его стороны. Он фактически упразднил совет, отменил сборы капитанов гвардии, он принимал суждения только сам, не оглядываясь ни на кого, считая что все сделали бы точно так же, и лишь ему вовремя пришла эта идея. Это дало повод некоторым Графьям надутся, что их высокородного мнения никто не спрашивает. (Разумеется, не вспоминая о том, что это высокородие и выращено на хлебах Империи).
Сказать, первой ласточкой, у меня язык не поворачивается. Первой крысой с потекшего корабля Империи спрыгнула лучница-фантом. Устроив прощальный скандал и не забыв взять с собой побольше ценного, темная эльфийка покинула Империю. Ее подруга затерялась, и, говорят, как и многие в наши дни, ударилась в темную магию этих проклятых трупоедов.
Я не слишком этому удивилась. В боевых действиях, настоящих, недостаточно быть Героем на словах и побеждать множество монстров. Героев нет. И в одиночку армии никто не разгонит. Лучница не умела оглядываться на других, не знала что происходит, поэтому в сражении часто оказывалась либо контуженной, либо тяжело раненной, либо замороженной стихийными магами врага. Заявить, что Империя не способна сопротивляться было легче всего.
Это проишествие привело в ещё больший сумбур все настроения в Империи. Нашей Жанны Д'арк больше не было и причины войны стали не ясны. Империя, несмотря на название, всё таки была демократически ориентированной монархией, и вместо слепого подчинения приказам, люди требовали обьяснений почему то или это надо сделать. Умирать без веских на то оснований никто не хотел.
Я не знаю, что творилось в этих бледнолицых и длинноухих головах. Глядя из окон своей комнаты я могла лишь скрипеть зубами и про себя сыпать проклятиями. То один, то другой высокопоставленный маг или воин сворачивал поместье, собирал свой скарб и лучшее оружие и отворачивался от Империи прямо в время войны. О вассальной присяге такие люди не помнили. Сытая и легкая жизнь в границах Империи разленила их, как мне казалось. Я лишь радовалась, что по своей воле из Империи не ушел ни один орк. Не ушли и те, кто хоть и был недоволен, но не мог оставить земли на растерзание врага. Они оставались до конца войны. Постепенно мы восстановили равновесие.
Регент Империи, а фактически новый Император, невесть какими подковерными методами в одночасье закончил войну. Исчезли с улиц красные флаги. Исчезли заград-посты. Исчезли патрули. Но если бы знали что нас ждет...
*
Трапезная королевской гвардии сотрясалась от громких, ясных голосов полководцев, щипящего акцента эльфов. Орочий голос был только мой. А говорила я шепотом. Немало взаимных упреков, выходящих за пределы спокойного разума было произнесено с обеих сторон. Условия мира были равнозначными для обоих сторон. Что люди считали унижением, я, и темные эльфы возражали, что в состоянии эпидемии, с потерей сил, эти условия - победа. Даже огонь казалось сжался в камин, да и мне стоило большого труда, не удрать. В итоге Констонтонес сорвал печать клана и вышел из комнаты. За ним последовал и второй человек. Сердце мое сжалось.
В темноте я не могла видеть выражение лица темных эльфов, но мое состояние было не описать. Этого удара я не ожидала. Не раз и не два предательские мысли закрадывались в мою голову. Не раз и не два мне казалось, что с нами покончено, но я заставляла себя думать, что именно в такой момент нужно не остановиться, не оглянуться и идти вперед.
Между темными эльфами тоже были какие-то камни предктновения, но, наверное в кодексе рыцарей Шилен нашлись ответы на все вопросы. Капитан Гвардии по прозвищу "Два ноля" стал регентом во втором по величине графстве и уверенно взялся за наведение порядка после войны.
Мы тоже не сидели на месте и хотя врагов у нас прибавилось, и от них пришлось отбиваться, мы стали расти дальше, постепенно отвоевывая былые позиции. И чем дальше тем чаще на землях Адена стала появляться черная змея на фоне лунного света, означая что в эти земли пришли люди Империи. нашей Империи.
*
А недавно, в наших землях появился посол соседнего королевства с гордым гербом и какой-то миссией. Хотела бы я знать, что нас теперь ждет?
Мир раскололся.
Патетично звучит, не правда ли? Здесь должна быть драматическая завязка о терниях и перипетиях на пути Оверледи (с большой буквы "О", разумеется, для пущего драматизму). А на самом деле всё не так, всё совсем иначе, и от леди из сказки чем дальше, тем больше сходит позолота, серебро и перламутр, а под ними простая кожа, железо, кровь и нервы-нервы-нервы.
Перечитывая свои записки сейчас, я лишь устало улыбаюсь: какой же наивной я была! какой гордой! какой тщеславной... Я и сейчас такая, падкая на лесть гордячка, мнящая себя на вершине Мраморной Башни... Но это изредка и чем дальше, тем реже. Все чаще в зеркалах шикарного холла нашего клана я вижу слишком рано стареющую шаманку, с усталыми, тусклыми глазами... Издержки профессии, надо полагать, ведь общение с духами не проходит бесследно для здоровья. Уклад глашатаев войны поближе к природе созидания, и их жизнь, может быть, более спокойна. Выглядят они, во всяком случае, лучше, чем оверы.
Кстати, "людская речь излишне тороплива, скудна и так бедна..." как сказал поэт, поэтому в языке людей так и не нашли точного перевода орочьих понятий и стали называть нас варками и оверами. Глашатай войны, варк, это одновременно и взводный и духовный наставник для воинов. Овер ближе к орочьему духовенству, но, так как в орочьем сообществе культивируется культ силы, обязан обладать боевыми навыками на высоком уровне.
Во всех записках мне хотелось пояснить, что орки не маги, а шаманы и что это разные вещи. Стихийный маг огня, например, как у людей, воды, как у светлых эльфов или воздуха, как у темных, силой воли направляет стихию в нужное русло. Жуткие и бесчеловечные, на мой взгляд, некроманты, используют для тех же целей силу уходящей жизни... Шаманы орков не колдуют. Они всего лишь просят природу помочь им, общаясь с невидимыми, даже стихийным магам, духами и силами окружающими нас. Так поступают "Глашатаи войны". Мы, владыки, обращаемся за благословением, мудростью и защитой к богу огня, Паагрио. Но и он для нас он не высшая сила, и не идол как Эйнхазад для людей, а такой же дух, только наделенный великой мощью.
Наверное не стоило мне так надолго откладывать свои записи. Прошло так много времени, что я с трудом помню всё, что произошло со мной за это время. Мои записи обрываются на начале первой войны. Ту войну мы не проиграли и не выиграли. Противники разошлись в разные стороны. Надеюсь, с взаимным уважением к друг другу. Однако, от когда-то великой Империи осталось всего несколько воинов, измученных и потрясенных войной. О том, что потрясает на войне, писать не буду. Кто воевал - знает, а кто не воевал, не поймет. Но не битвы это были, не засады и не смерть... Я много раз слышала, что у предательства - горький вкус, но никогда не думала, что узнаю это настолько точно.
Итак, я осталась с единственным кланом, остатком некогда великой Империи, соблюдая собственные принципы и стоя на полшага позади своего командира. Я не знаю, так ли положено делать орку, или оверу, ведь чем старше мы становимся, тем меньше в нас традиций нашего собственного народа и тем больше эклектики из человеческой и эльфийской культур. Я стала полагаться только на свое ощущение мира. Я стала много жестче, на лице появилась суровая складка между бровей и в уголках губ, которые явно меня не красили, но, слава Ейнхазад, я привыкла, что мужчины смотрят мимо меня.
Пройдя через многие вехи запустения и забвения, я вместе с теми, кто остался, старалась двигаться вперед. Как и всегда, я считаю, что практического толку от меня мало и в основном остаюсь дорогостоящей игрушкой, даже когда мне говорят, что это не так. Естественно, требовать чего либо мне не хватало наглости и я старалась сократить расходы на свое содержание. Постепенно мы снова стали подниматься вверх, к осуществлению наших надежд и мечтаний, и я снова стала мечтать о новых вершинах мастерства когда на нас обрушилась новая война.
И, как и всегда в начале войны, когда от нас стали уходить люди, мы уже не были в ужасе. С холодным бездушным вниманием смотрели мы на врагов (а врагов было много) и на бывших друзей, хмуро оставлявших знамена. Те же, что пытались прикрыть свою слабость грубостью, ложью и клеветой не вызывали ничего, кроме жалости и презрения.
Сменилась Эра. Были свернуты старые летописи и буква за буквой стали составляться новые хроники мира Аден. Созвездия и боги стали благоволить воинам чуть больше, чем всем владеющим магией. Маги столкнулись с сильным сопротивлением сил при колдовстве. Слегка коснулось это и меня: теперь при колдовстве я тратила много больше сил и уставала много быстрее. Мы готовились к новой битве, уже зная как действовать, что нам понадобится, и кому какая отведена роль. Но я, даже не знаю, что лучше: быть хозяином собственной судьбы или жить в неизвестности, никогда не зная, что тебя ждет...
О тёмных эльфах.
- ...иветствую Вас, оверледи... - услышала я обрывок фразы, когда перед глазами снова посветлело после перехода через врата Глудио. Сухой, надтреснутый и хрипловатый голос, характерный для тёмных эльфов, чуть запнулся: ему явно нечем было продолжить фразу, так как никакими титулами, кроме короткого орочьего звания я не обладала. - Добро пожаловать в наши земли, - нашелся мой встречающий. Мне пришлось, в кои-то веки, поднять глаза, чтобы оценить высоту его головного убора. Чёрное, инкрустированное нитками серебристого мифрила сооружение на голове тёмного эльфа напоминало митры Эйнхазадских священников, однако своим цветом, и вытянутой формой, было чуть ли не карикатурой на регалии людей, высмеивая их святость и мораль со стороны тёмной богини Шилен.
Моего встречающего звали Царкез. Ни одно приличное тёмное имя не обходится без ц, з, кс или на хотя бы т, к или ш. Выбрать имя типа Аэловин - прямой вызов морали местных обитателей. Девочку, с которой я собиралась встретиться, звали Эшенред. Царкез очень тактично называл ее "будущая воспитанница". Нельзя более фальшиво выразиться о жестко регламентированном, учитывающим все возможные конфликты, но, тем не менее, не меняющем своей сути институте рабства, процветающего на просторах королевства Аден.
Именно такой ситуация выглядела для меня, хотя большинство ханжей Адена наверняка возмутилась бы от грубой формулировки. Их часто называют - второе окно, видимо потому, что их комнаты всегда находились рядом с апартаментами их владельцев. Оракулы Шилен или Евы, проповедники Эйнхазад и даже, изредка, глашатаи войны Паагрио, заключали договор, ограничивавший их свободу и развитие, в обмен на защиту, обмундирование, и место под солнцем в общем и целом.
И хотя раньше я яростно осуждала такие отношения между разумными расами, то сейчас сама собралась финансировать обучение оракула шилен, помощь которой мне была мне так необходима. К сожалению свободные оракулы и старшие служители при храмах Шилен были слишком редки, чтобы уделять мне своё внимание, да и обладала я тогда ещё меньшим весом в обществе чем сейчас. Судя по имени, моя "будущая воспитанница" была не из самой уважаемой семьи, и ее ценность была тщательно подобрана моей собственной в глазах тёмных эльфов. Скорее всего она была отдана в храм родителями, получившими "лишнего" ребенка. Обучение мистиков темных эльфов, в основном проходило там же, однако ради встречи со мной девушку вызвали в апартаменты в подземном поселении.
Я следовала за Царкезом с открытым ртом и задирала голову на облако звезд под потолком потухшего вулкана или вглядывалась в полупрозрачный пол, на скрытую под землей гигантскую статую, с видом самой настоящей туристки. Эта статуя, на мой взгляд, очень характерно отражала мировоззрение тёмных эльфов: способные создать нечто величественное, они скроют это под землей, не выставляя напоказ, но оставив характерный намек для доверчивого зрителя. Если бы люди смогли создать такую статую, они бы вознесли ее такой же на огромный постамент, воздвигли бы вокруг кучу коллонад, портиков и... пивную, где обсуждали бы своё величие. Эльфы бы устроили храм на открытом воздухе, нашли бы журчащий ручей и зеленую лужайку, сманили бы туда пикси и наполнили бы всё брызгами умиротворяющей магии древа жизни. И очень возмущались бы от того, что кого-то от всего этого мутит. Орки, скорее всего, поставили бы статую на входе в свою крепость, в качестве устрашения, снабдив оружием, обвешав черпами своих жертв, и покрыв ритуальными рисунками кровью. Ну и всенепременно распустили бы слух, что статуя оживает в случае великой опасности.
***
И не смотря на гротескные, чувственные линии мрачного подземного поселения тёмных эльфов, я не хотела бы прожить в их землях слишком долго. Сумеречная зона, влажный воздух, многочисленные болота и неопределенная температура не слишком располагают к себе орочью душу, привыкшую к самым крайним проявлениям в любой природе. Жуткий холод Замерзшего Водопада, изнуряющая жара Пламенных Болот, сухая безжизненная земля Заставы Варка Си
